Зарегистрирован: 15.01.2008 Сообщения: 7504 Откуда: Москва
Добавлено: Вт Июн 08, 2010 8:53 am Заголовок сообщения:
Ну, вот и добрались до Корейских куртизанок.
Кисэн
Цитата:
Кисэн - корейская куртизанка. Впервые появивились около 935г, кисэн были фактически государственными крепостными. Кисэн учили музыке, поэзии, литературе, однако их таланты часто не имели значения.
Кисэн также могли помогать больным во времена войн в стране.
Их социальный статус был весьма низким, к тому же наследовался. Перестать быть кисэн можно только, если выйти замуж за представителя знати, но такое было редкостью.
После окончания карьеры кисэн становились служанками в трактирах (в основном).
Пик карьеры - 16 лет. Финал - где-то 22. Мало, кто работал дольше.
Кто такие кисэн? Это – корейский вариант того явления, которое было широко распространено по всему Дальнему Востоку. В Китае, где собственно и возникла традиция, о которой мы ведем речь, этих женщин называли «цзи» (на русский язык традиционно и, на мой взгляд, неудачно это слово переводится как «певичка»). Японским вариантом была гейша и куда менее известная за пределами Японии ойран. В Корее же с незапамятных времён появились кисэн.
Итак, кисэн – это корейская гейша? Такое объяснение, действительно, часто и дают иностранцам, но верно оно только отчасти. Скорее уж кисэн – это китайская «певичка», но и в России, и на Западе в целом, об этих самых «певичках» слышали куда меньше, чем о гейшах.
Кисэн представляли из себя профессиональных развлекательниц и, одновременно, куртизанок. Именно куртизанок, а не проституток в западном понимании этого слова. Хотя кисэн и могла провести ночь с приглянувшимся ей или же с готовым хорошо заплатить за удовольствие гостем, основой её работы являлась отнюдь не «продажа весны» (так поэтически именуют на Дальнем Востоке проституцию). В этом, кстати, заключается и отличие, которое существовало между гейшей и кисэн. Для корейской кисэн ночь с клиентом, который согласился за это заплатить, была вполне допустима, а вот японская гейша вообще не могла подрабатывать проституцией. В России закрепился стереотип, в соответствии с которым японская гейша – это просто своего рода высокооплачиваемая проститутка, пусть и очень образованная, и с немалыми талантами. Это абсолютно неверно. В старой Японии гейша могла иметь одного или нескольких любовников, получать от них подарки и деньги, но она не могла превращать проституцию в своё занятие, это было прямо запрещёно законом и наказуемо. Проституцией занимались другие женщины – так называемые ойран, которые тщательно охраняли свою профессиональную монополию на этот прибыльный бизнес.
В старой Корее подобного строго разделения не существовало. Однако главной функцией кисэн была организация приёмов, а её главным достоинством – умение поддерживать светскую беседу, играть на музыкальных инструментах, петь и писать стихи.
В соответствии с вековыми традициями женщины в дворянских семьях в Корее вели затворническую жизнь. Они редко могли выходить из дома, и им было строго запрещёно встречаться с приходящими гостями, если те только не являлись ближайшими родственниками. Женская половина дворянского дома была закрыта для посторонних. Поэтому все встречи и беседы в корейских домах проходили в исключительно мужской компании.
Однако чисто мужская компания, как известно, имеет не только свои преимущества, но и свои недостатки. Богатым и знатным корейцам хотелось порою проводить время не в спорах по вопросам конфуцианской философии или налоговой политики, а в более расслабленной и легкомысленной атмосфере. Женское присутствие было необходимо, но не могло быть и речи о том, чтобы позволить женщинам из приличных семей появляться открыто в кругу посторонних мужчин. Это было бы вопиющим, немыслимым нарушением конфуцианской морали. Поэтому в незапамятные времена в Китае был найден выход из этого положения – профессиональные развлекательницы, которые, неизбежно, являлись и куртизанками. Со временем такие развлекательницы-куртизанки стали появляться и в других странах, в том числе и в Корее. В отличие от подавляющего большинства остальных корейских женщин, они были хорошо образованы, владели не только родным корейским, но и классическим китайским (язык всей корейской науки и культуры вплоть до конца прошлого века), писали стихи, играли на музыкальных инструментах. В то же самое время юридически кисэн были совершенно бесправны. Они приравнивались к крепостным, живодерам и палачам и, по крайней мере теоретически, дочь кисэн сама должна была стать кисэн (вокруг этого, в частности, и строится сюжет самого знаменитого произведения корейской классической литературы – «Повести о Чхун Хян»). Мечтой многих кисэн было вырваться из позолоченной клетки, если не ради себя, то хотя бы ради своих детей. Единственной надеждой на освобождение было то, что их согласится взять в жёны или в наложницы какой-нибудь дворянин или богатый купец. Это было не так-то просто, ведь большинство кисэн формально считалось государственными или, много реже, частными рабынями, так что тот, кто желал взять кисэн себе в наложницы, должен был заплатить за свою избранницу немалый выкуп казне или частному владельцу. Кисэн имели дело с элитой корейского общества, остальным даже самое невинное общение с ними было бы просто не по карману, ими восхищались самые образованные и блестящие люди старой Кореи, но, в то же самое время, кисэн всё равно оставались бесправными и, отчасти, презираемыми. Таков парадокс.
Театру в Корее, скажем прямо, не повезло. Традиционная Корея театра как такого не знала, хотя некоторые «театроподобные жанры» там, конечно же, существовали с давних времён. Однако театра со сценой, декорациями, многочисленными актёрами и, главное, пьесами в Корее на было до самого начала XX века. Сейчас некоторые националистически настроенные историки пытаются с этим спорить, но показательно, что сами корейцы былых времён на этот счёт особо не заблуждались. В книгах корейских путешественников, которые в 1880-е и 1890-е гг. посещали загадочную и экзотическую Европу, часто говорилось о театре как о явлении для Кореи необычном и интересном, как о некоей зарубежной экзотике.
Позднее появление театра означает, что с самого начала своего существования ему приходилось конкурировать с кинематографом, который пришёл в Корею примерно в то же самое время. Конкуренцию эту театр, как зрелище более дорогое и менее эффектное, обычно проигрывал, и только в последнее десятилетие в Корее наблюдается нечто вроде театрального ренессанса.
И всё-таки, как же появился в Корее театр? К началу XX века корейские реформаторы, которые хотели подражать Западу во всём, пришли к выводу, что без театра современное общество существовать никак не может. В этом отношении реформаторы мог всегда полагаться на поддержку Его Величества, так как король Кочжон был известным поклонником всяческих новинок.
Таким образом, в 1902 г. было решено завести королевский театр, который, в частности, предполагалось использовать для празднования приближающейся 40-й годовщины правления Кочжона. Театр должен был также служить местом для проведения официальных государственных мероприятий, своего рода «дворцом съездов». Вскоре по королевскому указу было создано новое придворное учреждение Хёпрюльса, которое и должно было заведовать театром. Также стали называть и сам театр. Большинство будущих актрис было выбрано из числа куртизанок-кисэн, которые, во-первых, в обязательном порядке учились прению и танцам, а во-вторых, в те времена являлись единственной группой женщин, привычных к выступлению перед публикой.
Театр разместился в кирпичном здании довольно специфического вида. Сами его создатели искренне полагали, что их детище напоминает Колизей. Действительно, здание театра в плане имело необычную круглую форму, но если судить по сохранившимся фотографиям, на мой взгляд оно куда больше походило на склад или паровозное депо, чем на Колизей. Располагался театр в самом центре города, в району Кванхвамун.
Театр Хёпрюльса считался государственным учреждением, и его персонал получал зарплату как государственные служащие. Труппа должна были организовать представления для короля и придворных, то есть заниматься тем же, чем дворцовые певицы и танцовщицы занимались в Корее на протяжении столетий. Однако уже изначально предполагалось, что некоторые представления будут открыты и для публики, которая будет покупать на них билеты. В этом случае первые корейские театральные менеджеры вполне сознательно подражали западному опыту. Первый спектакль (или, точнее, концерт) для частной публики состоялся в декабре 1902 года.
Театру Хёпрюльса не повезло, так как выяснилось, что торжественные мероприятия придётся проводить с куда меньшим размахом, чем изначально планировлось. Традиция требовала, чтобы монарх воздержался от развлечений, если дела в стране шли плохо, а положение Кореи в 1902-1905 гг. давало мало поводов для празднеств. Сначала возникли проблемы со здоровьем наследного принцем, в связи с опасной болезнью которого все дворцовые увеселения были отменены. Принц поправился, но впоследствии многие мероприятия были отменены сначала из-за плохого урожая, а потом из-за войны между Россией и Японией, которая поначалу развёртывалась на территории Кореи. В этих условиях большинство представлений давалось именно для частной публики.
В театре Хёпрюльса имелось около 500 мест, которые делились на три разряда. Самыми дорогими считались "жёлтые" места. Билет на такое место стоил 1.00 вону (в те времена чиновник средней руки зарабатывал 20 вон в месяц). "Красные" места продавались за 0.70 воны, а самые дешёвый "зелёные " (или "синие" – оба цвета обозначаются одним иероглифом, а цветных фотографий зала не существовало) стоили 0.50 вон.
Придворные танцовщицы-кисэн, которые составляли большинство труппы театра
Однако Хёпрюльса был театром специфическим – в нём поначалу вообще не ставили пьес! Все его выступления в наше время считались бы «концертами». На его сцене танцевали красавицы кисэн, появлялись исполнители традиционных балад пхансори. Именно театр Хёпрюльса стал местом, где кинофильмы были в первый раз показаны большой корейской аудитории. Такие киносеансы были устроены летом 1903 года силами Хансонской (Хансон – тогдашнее официальное название Сеула) Электрической Компании, совместного корейско-американского предприятия, которому принадлежали все электрические сети города, а также сеульский трамвай. Кинопроектор был по тем временам машиной небезопасной, так что во время одного из таких сеансов случился пожар. Всё обошлось, но некоторое время театр Хёпрюльса был закрыт.
Театр Хёпрюльса просуществовал недолго, так как сам факт его деятельности оскорблял конфуцианскую нравственность. В начале 1906 года Ли Пхиль-хва, крупный корейский чиновник и просветитель, обрушился на театр с жёсткой критикой. Своё письмо на имя короля Ли Пхиль-хва начал с цитаты из Конфуция, который недвусмысленно осуждал легкомысленную музыку. Далее Ли Пхиль-хва перечислил все прегрешения театра. Он упоминал, что концерты проходят в вечернее время, что на них женщины и мужчины сидят вместе, что некоторые посетители приходят на концерты пьяными, от чего случаются ссоры и даже драки, и что фривольные темы песен о любви серьёзно повреждают нравственность юношества.
На некоторое время хранители устоев возобладали, и в апреле 1906 года театр был закрыт. Его здание некоторое время использовалось как клуб для чиновников. Однако это длилось недолго. В начале 1908 года здание опять стало театром, и на сей раз в нём стали действительно ставить пьесы. Но об этом – в другой раз.
Зарегистрирован: 15.01.2008 Сообщения: 7504 Откуда: Москва
Добавлено: Вт Июн 08, 2010 9:10 am Заголовок сообщения:
Ещё из википедии о Кисэн.
Кисэ́н (кинё) — в Корее артистка развлекательного жанра. Первый слог слова означает «проститутка», второй — «жизнь». Главное отличие кисэн от японских гейш состоит в том, что первым было разрешено предоставлять платные услуги сексуального характера. Гейшам это делать запрещал закон. Проституток в Японии называли ойран, и именно их аналогами являются кисэн.
Считается, что культура кисэн была привнесена в Корею из Китая. Там подобных женщин называли цзи.
Существует несколько версий о времени появления кисэн . Одна из теорий говорит о том, что кисэн появились в государстве Силла среди вонхва, женщин-предшественниц хваранов. Однако существует мало общего между вонхва из Силлы и кисэн Чосона. К примеру, вонхва выбирались из аристократии, тогда как кисэн были женщинами низших классов.
Другие теории прослеживают следы кисэн в раннем Корё. В то время по стране бродило много жителей бывшего государства Пэкче. Первый король Корё, Тэджо, считал этих бродяг опасными для своего правительства и выпустил указ о превращении их в государственных рабов. Вполне вероятно, что первые кисэн были из этих бывших бродяг.
Из-за роста численности кисэн во время правления короля Мёнджона государство стало вести учётные записи (называемые киджок) кисэн. Примерно в то же время правительство предприняло попытки основать образовательные учреждения для кисэн. Эти академии, известные как кёбаны впервые появились в документах во время их упразднения при короле Хёнджоне в 1010 году. Однако, они были вновь открыты во время правления короля Чхуннёля. В кёбанах обучали музыке стилей тангак и согак.
Девушки, обученные в кёбанах предназначались исключительно для придворного увеселения. Их роль во внутренних делах королевского двора была исключительно высокой. Они развлекали как короля, так и высокопоставленных гостей — эти обязанности сохранились и во время периода Чосон. Вдобавок, начиная с правления короля Мунджона, они принимали участие в официальных государственных церемониях.
Современные кисэн
В XX веке, особенно во время японского господства, многие из кисэн опустились до уровня обычных проституток.
Некоторые так называемые дома кисэн продолжают работать в Южной Корее, хотя и имеют мало общего с традиционной культурой кисэн.
Многие кисэн были поэтессами, оставившими обширное наследние в виде стихов сиджо. Темы стихов обычны для несчастных женщин: это разбитое сердце, тоска и расставание. Во многих поэмах звучат призывы известным людям провести с ними ночь. Стиль сиджо в корейской литературе ассоциируется в основном с кисэн, тогда как женщины статуса янбан специализировались в поэзии стиля каса.
В переписи населения кисэн вносились отдельным пунктом. Они имели более высокий статус, чем рабы, хотя и принадлежали тому же социальному рангу чхонмин.
В период позднего Чосона для кисэн была разработана трёхранговая система: высший ранг, хэнсу (행수,行首) танцевал и пел для представителей высшей знати. Хэнсу запрещалось работать в индустрии развлечений после достижения тридцатилетнего возраста. Однако им разрешалось работать по другой профессии, портнихи или прислуги, до пятидесятилетнего возраста. Большинство кисэн королевского двора носили ранг хэнсу, их также называли сонсан (선상). Хэнсу каждого района воспитывали и присматривали за другими кисэн.
Средним классом был ису (二首), развлекательницы, оказывающие помимо прочего и платные сексуальные услуги. Кисэн низшего ранга, самсу (삼수, 三首) запрещалось исполнять песни и танцы хэнсу. Эта система продержалась до конца XIX века.
Как становились кисэн
Женщины становились кисэн разными путями. Некоторые из них наследовали свой статус от матерей, другие продавались в центры обучения своими родителями, которые не могли содержать большую семью. Большая часть таких семей была ранга чхонмин, однако иногда и разорившиеся свободные люди продавали своих дочерей. Иногда даже аристократия (янбаны) совершала такие поступки.
Государство было заинтересовано в том, чтобы кисэн получали надлежащее образование. В период Корё по всей стране были открыты школы кёбан, обучающие их. Основной упор делался на музыку и танцы.
При трёхранговой системе позднего Чосона были открыты специализированные школы для кисэн первого ранга. Курс обучения длился три года, в течение которых девушки изучали поэзию, танцы, музыку и искусство. Наиболее известная школа была расположена в Пхеньяне. Эта система существовала и во время японской оккупации, тогда подобные школы назывались квонбон (권번).
Кисэн играли важную роль в политике государства. Они были обязаны обслуживать посольства Китая и Японии и сопровождать их в поездках по стране.
Благодаря роду своих занятий кисэн были одними из самых осведомлённых людей своего времени. Именно они передали правительству информацию о готовящемся нападении мятежной армии Хон Кён Рэ на Чонджу в начале XIX века.
Много кисэн было в армейских гарнизонах, особенно на неспокойных границах с Маньчжурией. Здесь они выполняли домашнюю работу по приготовлению пищи, пошиву одежду, а также оказывали услуги развлекательного и сексуального характера.
В течение Семилетней войны в конце XVI века кисэн часто оказывали свои услуги воеводам японской армии. Многие из них пытались убить своих клиентов или выведать у них важную информацию.
Некоторые кисэн были активными участницами движения освобождения в начале XX века. Иногда они поднимали на борьбу других женщин страны и брали на себя лидерство в движении за независимость. Около 50 кисэн приняло участие в демонстрации в поддержку Движения Первого Марта в 1919 году.
Кисэн стали играть важную роль в корейской литературе начиная с середины династии Чосон, как в народной так и в элитной. Кисэн появляются в качестве героинь в рассказах, например Чхунхян и во многих других произведениях.
В народном творчестве кисэн появляются в конце правления династии Чосон. Их изображения типичны для известного художника начала XIX века Хе Вона, чьи работы посвящены как жизни чхонминов так и эротическим мотивам.
В XX веке Кисэн появляются в искусстве как Южной так и Северной Кореи. К примеру, главная роль в фильме Чхвихвасон отдана кисэн, возлюбленной художника О Вона. Новое видение популярных историй о кисэн, как литературных, вроде Чхунхян так и исторических, вроде Хван Джин И продолжают проникать в популярную современную корейскую литературу и кинематограф.
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах
FAQ
Поиск
Профиль
Регистрация
Войти и проверить личные сообщения
Вход
